Глубина [сборник] - Сергей Лукьяненко

— Зачем?

— Чтобы знать, кто послал тебя на смерть! — резко говорю я.

— Я не держу зла, — очень по-книжному говорит Ромка. — Правда. Никто не знал, что все так получится. Если бы я ушел сразу…

Он вдруг дергается, будто порыв ветра ударил по туманной фигуре. Губы еще шевелятся, но я не слышу слов.

А читать по губам я не умею…

— Леня…

Я открыл глаза.

Вика сидела на краю дивана. Ее ладонь медленно и ласково гладила мое лицо.

Со всхлипом втянув воздух, я присел. Тело все еще ныло. Голова раскалывалась от боли.

— На тебе лица нет… — сказала Вика.

— Есть, но оно мне не нравится, — пробормотал я.

— Голова?

— Да…

— Подожди… — Вика встала, быстро прошла на кухню. Я слышал, как она роется в шкафчике, как гремит посудой, как булькает вода. Анальгин всегда был моим самым любимым из всех человеческих изобретений…

— Выпей…

Я разжевал и проглотил две таблетки. Вика стояла рядом, напряженная и… какая-то не своя…

— У тебя снова был кошмар? Ты дергался и что-то шептал.

Я кивнул.

— Леонид, ты уверен, что у тебя нет дип-психоза?

— Абсолютно уверен. — Я жадно допил воду, не уточняя, в чем именно давно перестал сомневаться.

— Что тебе снилось?

— Ромка. Он был мертвый и в то же время — живой. Мы разговаривали. — Я вздрогнул, окончательно признавая, что во сне верил в реальность Ромки.

— Тебе надо отдохнуть, Леня…

Ее рука по-прежнему гладила мои волосы.

— Уехать куда-нибудь… где нет компьютеров, нет сетей, нет глубины…

— В деревню, — поддакнул я.

— Хотя бы в деревню. Хочешь? Поедем вместе?

Я посмотрел ей в глаза.

— Обязательно. Как только все это закончится.

Вика вздохнула.

— И что вы делали в глубине, Леня?

— Шли через «Лабиринт Смерти».

— Как успехи?

— Вышли на десятый этап.

— Всего их сто?

— Да. Не надо говорить, сколько времени уйдет на прохождение всего «Лабиринта». Я устал от арифметики в рамках первого класса.

— Не похоже… — Она встала.

Я сидел, смотрел, как Вика собирается, роется в книгах. А думал лишь об одном.

Какие у нее усталые глаза. Красные, усталые глаза не выспавшегося человека. Проплакавшего всю ночь… или просидевшего почти до утра в виртуальном шлеме.

— Когда тебя ждать? — спросил я.

Вика поморщилась.

— В шесть… в семь. Какая разница, когда я приду? Ты же все равно будешь в глубине.

— Вика, ну ты же понимаешь…

— Конечно. Я все понимаю. Это моя обязанность.

Она никогда не плакала. При мне, во всяком случае…

— Сегодня мы пройдем «Лабиринт» до конца… — сказал я. Вика посмотрела на меня, но промолчала. — Может быть, я буду в шлеме очень долго. Не беспокойся, ладно?

— Девяносто этапов за сутки?

Я промолчал.

— Успехов, Леня. — Вика сказала это совершенно искренне. — Но ты словно сам себя убеждаешь.

— Вначале всегда убеждают себя. Потом — других.

Она кивнула. Мягко хлопнула дверь.

Я встал с дивана. Прошел в спальню.

Ноутбук стоял на тумбочке, там, где нормальные женщины держат духи, крем, тушь и прочую косметику. Шлем и виртуальный костюм висели на стене.

Я сунул руку за отворот костюма, пощупал трикотажную подкладку. Она была чуть-чуть влажной.

Значит, у меня дип-психоз, а Вика на глубину наплевала…

Можно было запустить компьютер и посмотреть лога. Но вот этого я сделать как раз не мог… не должен был. Не имел права.

«Не заглядывай в чужие окна…» — как говорилось в старой доброй детской книжке…

Я провел ладонью по крышке ноутбука, будто возвращая полученную от Вики ласку. И пошел в душ.

deep

Ввод.

Танец цветных снежинок. Вспышки в темноте.

Работай… работай, творение нечаянного гения — Димы Дибенко. Ломай барьеры между правдой и ложью, между нарисованным миром и живыми людьми. Заставь меня почувствовать запах травы и услышать шорох ветра, ощутить твердость камня и тепло огня. Заставь поверить в реальность Диптауна. Я так хочу обмануться!

Нам всегда и всего мало. Крыша над головой, солнце в небе, рука в твоей руке, кусок хлеба на столе — что это значит по сравнению с придуманным миром? Словно джинн, вырвавшийся из заточения, ты волен строить дворцы, рушить города, заводить гаремы и устраивать пиры. Диптаун — сказка, ставшая явью. Наркотик невиданной силы…

Первый шаг — самый трудный.

Сознание еще дергается в путах дип-программы… и мир вокруг чуть-чуть плывет, меняется. Тесный гостиничный номер. У меня были дворцы, у меня были унылые панельные многоэтажки, у меня были хижины в лесу и бунгало на затерянном в море острове.

Я вернулся к началу. К копеечному стандартному номеру виртуальной гостиницы. Одна иллюзия не может быть слаще другой.

Я делаю шаг. Смотрю в зеркало.

Стрелок хмурится. В глазах цвета весеннего неба — черные точки зрачков. Почему глаза остаются зеркалом, даже если они нарисованы?

— Поработаем, — говорю я.

Отражение в зеркале кивает в ответ на мой кивок.

Время еще есть. Я перекусил в реальности, но сейчас мне хочется обмана. Красивого, вкусного обмана, а не стаканчика йогурта и бутерброда с сыром. Выхожу из гостиницы, ловлю машину.

— «Царь-рыба»…

Наверное, это смешно — приехать в рыбный ресторан, чтобы выпить чашечку кофе. Но кофе здесь великолепный.

Смотрю, как священнодействует официант, на моих глазах готовя кофе по-арабски. Желтый горячий песок, в котором стоит турка, бодрящий уже на расстоянии запах…

— Простите, а мы не знакомы?

Я смотрю на Ежика. Нюх у него какой-то. В теле Стрелка он меня ни разу не видел.

— Знакомы, — признаюсь я. — Леонид… мотоциклист такой унылый…

Ежик светлеет лицом, вопросительно поглядывает на соседний стул.

— Садись, — без всякого удивления говорю я. И понимаю, что именно из-за него и приехал в «Царь-рыбу».

— Эх… время у меня кончается, — не слишком оригинально заявляет Ежик. Оглаживает коротенькую стрижку.

— Продлим твое время, — говорю я. — Расскажешь что-нибудь интересное?

— Скучно все… — Ежик вздыхает, присаживаясь. — Официант… мне кофе с коньяком…

— Ничего нового? — удивляюсь я.

— Ну… как сказать. — Ежик снова вздыхает. — Говорят, в «Лабиринте Смерти» какие-то разборки идут… игроки палят друг по другу, правил не соблюдают…

Откуда у него такой нюх?

— Там всегда палят, — говорю я.

Ежик вздыхает, согласно кивает. Что поделать, такова жизнь… он вполне со мной согласен…

— «Шелуха» про Падлу написала. — Он возвращается к теме нашего прежнего разговора. — Что, мол, действительно его шлепнули из оружия третьего поколения. Что Падле — пятьдесят четыре года, он самый старый в мире хакер. Жил в Магадане…

Молчу.

Ежик задумчиво чешет затылок. Сегодня ему не везет — ну вот никак я не проявляю заинтересованности…

Вряд ли он на самом деле жаждет раскрутить меня на пару долларов. Скорее всего болтовня с посетителями ресторана давно стала его хобби. Понять, что и кому нужно услышать…

— Говорят, недавно Дибенко в глубине видели…

Кажется, он все-таки попал.

— Серьезно? Где?

— На конференции по новым коммуникационным программам. Он там инкогнито был, но знающие люди догадались.

— Почему бы создателю глубины в ней не появиться? — спрашиваю я. Улыбаюсь. Дибенко меня интересует, конечно же. Но только не тот факт, что он где-то мелькнул…

— Докладов он не делал, — продолжает Ежик гнуть свою линию. — А так, в разговорах, высказался. Что глубина в нынешнем виде — мерзкое подобие реальной жизни. Что он мечтал совсем о другом. И скоро все в Диптауне должно измениться… кардинально… в лучшую сторону…

А вот это интересно.

Я тоже не сомневаюсь, что Диптаун изменится после появления в нем реального оружия. Но вот насчет «лучшей стороны»…

— Его бы устами…

Ежик хихикает, делает глоток коньяка, потом глоток кофе:

— Насчет него не волнуйся, уж для Дибенко меду выпить — не проблема. Вот что значит вовремя запатентовать программу.

— Ежик… а ты принимаешь персональные заказы?

— Что? — Он отставляет чашку.

— Ежик, — повторяю я. — Ты толчешься в «Царь-рыбе» и рассказываешь посетителям всякие сплетни. Это здорово. Но мне нужна персональная сплетня. Понимаешь? Сплетня из сплетен. Царь-сплетня.

— О Темном Дайвере?

Нет, он действительно уникум. Мы ведь ни разу не говорили с ним о Темном Дайвере. Вообще о дайверах не говорили.

— Да.

— А что тут говорить? — Ежик вопросительно смотрит на меня. — Есть такой. У всех дайверов два года назад полностью исчезли их особые способности. У него — нет.